С.Ю. Витте

«Витте совсем не принадлежал к таким случайным людям истории:
его значение связано с размерами его личности, 
есть его собственное, а не заимствованное значение»

П.Б. Струве «Граф С.Ю. Витте : опыт характеристики», 1915.

Экономические взгляды Витте эволюционировали от славянофильских представлений об особом пути России до признания в конце 1880-х гг. неизбежности капиталистического развития страны по примеру промышленного Запада. Витте считал, что для успешного развития народного хозяйства необходимо учитывать национальные особенности, а преимущество России видел тогда в сильной самодержавной власти, способной проводить коренные преобразования в интересах всего населения. 

С февраля 1892 года Витте — управляющий Министерством путей сообщения. 

С августа 1892 года — управляющий Министерством финансов.

Проведение индустриализации стало одной из приоритетных задач С.Ю. Витте.  

Важным пунктом реализации программы индустриализации России был вопрос о кредите. Перед Государственным банком встали новые задачи, основные из которых заключались в доступности кредита и его упрочении, в создании стабильной денежной системы, «твердой» национальной валюты.

«…жизнь ушла далеко вперед, народились многие совершенно новые потребности, а на те, которые существовали и ранее, установился взгляд, значительно отличающийся от прежнего»

(из выступления министра финансов С.Ю. Витте)

Под руководством Витте Министерство финансов в 1895–1897 годах осуществило введение золотого монометаллизма, завершившего одну из важнейших денежных реформ в истории России.

В своей книге «Вынужденные разъяснения по поводу отчета Ген.-Ад. Куропаткина о войне с Японией» С. Ю. Витте дискутирует с военным министром и главнокомандующим российскими вооруженными силами, генерал - адъютантом Куропаткиным по поводу его отчета о русско-японской войне 1904–1905 гг.

Революционные события 1905 года способствовали изменению политических взглядов Витте. Витте стал настаивать на немедленном даровании населению гражданских свобод, созыве законодательного народного представительства и создании объединенного правительства. Под его руководством подготовлен Манифест 17 октября 1905 года. Одновременно с изданием манифеста Витте назначен председателем реформированного Совета министров (1905-1906).

В апреле 1906 года Витте заключил иностранный заем в 2,25 млрд. фр. (в левой печати назван «займом на подавление революции»).
История займа 1906 года, который был выпущен как заем международный, но фактически покрытый в своей огромной части во Франции, чрезвычайно поучительна. Вся переписка, вращающаяся вокруг этого займа, вскрывает не только механизм этой операции с точки зрения технической (прямое содействие французского правительства, подкуп печати и т.п.), но и чрезвычайно интересный политический переплет, который создался вокруг этой операции в связи с тем осложнением международно- политического характера, которое получилось в это время между Францией и Германией по вопросу о Марокко.

Как царские министры заключали займы во Франции.

Витте поддержал преобразование Государственного совета в верхнюю законодательную палату, которая должна была служить противовесом Государственной думе, при подготовке Основных государственных законов 1906 году отстаивал ограничение прав Думы. Столкнувшись с тем, что по итогам выборов в Думу ее большинство составили левые депутаты, и не рассчитывая на конструктивную работу с ними, Витте подал в отставку накануне начала заседаний Государственной думы (1906 г.).

В 1911–1915 годах Витте — председатель Комитета финансов.

Награжден орденами Святого Александра Невского (1906), Святого Владимира 1-й степени (1913), французским орденом Почетного легиона (1894) и др.

«Во время пребывания моего на посту министра путей сообщения, конечно, я встречался с различными железнодорожными деятелями, с которыми, как я уже это объяснял, у меня были совершенно особые отношения.

Отношения эти были таковы, что они отлично знали, что повлиять на меня нельзя, что сам я железнодорожное дело знаю, и всех их знаю, а, следовательно, всякого рода разговоры со мною, в которых они хотели бы представить мне что-нибудь в том виде, в каком это им желательно, совершенно напрасны. То, что нужно делать, я знаю и без них, и они были вполне уверены, что, с одной стороны, я буду вести железнодорожное дело так, что все, что не соответствует интересам и правам государства, — я не допущу, а, с другой стороны, все, что по справедливости нужно будет сделать для железнодорожных обществ, вообще, и для железнодорожных служащих в частности, — мною будет сделано»

...

«Как только я вступил в управление министерством финансов, государь как-то раз в разговоре сказал мне, что, кроме Сибирской ж. д., которую он мне, так сказать, поручил исполнить и относительно которой я ему дал обещание, что приложу все усилия, чтобы осуществить его мысль о соединении России с Владивостоком, он желал бы поручить мне еще исполнение одного дела, находящегося, как он выразился, у него на сердце, а именно питейного дела. Император Александр III говорил, что его крайне мучает и смущает то, что русский народ так пропивается, и что необходимо принять какие-нибудь решительные меры против этого пьянства»  

...

«Император Александр III сердцем желал помочь в этом отношении русскому народу. После долгих разговоров он пришел к заключению, что паллиативными мерами сделать ничего нельзя, а потому он решил ввести питейную монополию, т. е. провести меру по своему объему и по своей новизне совершенно необычайную, чрезвычайно новую, не существовавшую, неизвестную в практике западных стран и вообще всего мира. Основная мысль питейной монополии заключается в том, что никто не может продавать вино, иначе как государство, и производство вина должно быть ограничено теми размерами, в каких сие вино покупает государство, а, следовательно, и удовлетворять тем условиям, какие государство ставит, как покупщик. Кто подал эту мысль императору Александру III — мне неизвестно»

...

«Императора Александра III наталкивали на мысль, чтобы основать порт — главную морскую базу — в Либаве. Это была мысль начальника главного штаба генерал-адъютанта Обручева, и так как Обручев имел сильное влияние на управляющего морским министерством Чихачева, то они, соединившись вместе, проводили мысль об устройстве базы нашего Балтийского флота в Либаве и, следовательно, об устройстве там главного морского порта...

Императору говорили, что подобный порт можно найти только на Мурманском берегу, т.е. на нашем дальнем севере. Вот император и поручил мне поехать на север, познакомиться с ним и узнать, нельзя ли найти там такого рода незамерзающую гавань, где можно было бы строить большой военный флот, такую гавань, которая послужила бы нам главною морского базою.
 
Когда я отправлялся туда, то император указывал мне на то, что когда был голод на севере, то было очень трудно бороться с голодом, и многие умирали только из-за невозможности доставки туда хлеба; при этом император высказывал мне такого рода мысль, — свою мечту — чтобы на север была проведена железная дорога; чтобы край этот, интересы которого он принимал очень близко к сердцу, не был обделен железными дорогами. Он говорил мне о том, как бы он был рад, если бы ему удалось видеть там железные дороги, которые обеспечили бы этому краю подвоз хлеба на случай будущих голодовок»

«В основу программы Витте была положена национальная идея. Его учителями были Фридрих Лист и Бисмарк. Развитие национальных производительных сил — такова была главная задача Витте. Следуя Листу, он считал необходимым поощрять лишь промышленность страны, при слабом развитии которой земледелие не может достичь значительного совершенства. К тому же „не нужно быть пророком, чтобы предсказать, что вследствие развития заатлантической конкуренции наши земледельческие продукты со временем будут встречать все менее и менее выгодный сбыт за границею“... Из рассмотрения экономических отношений Англии и Северо-Американских Соединённых Штатов Лист пришёл к заключению о необходимости для бедных стран достижения равновесия вывоза и ввоза с помощью таможенного покровительства, при условии прочной кредитной системы и устойчивого денежного обращения, — и создания независимости от заграницы в отношении покупки иностранных изделий и продажи собственного сырья — путем укрепления внутреннего рынка. 

Принимая учение Листа, Витте лишь отчасти считался с внесенной в него поправкой Бисмарка о распространении покровительства и на сельское хозяйство. 

По словам Витте, она была вызвана дешевыми ценами на хлеб, с одной стороны, — с другой, политическими причинами: установленные ввозные пошлины на сельскохозяйственные произведения направлены были, главным образом, против России. „Из всех видов покровительства, говорит Витте, таможенная защита земледелия оправдывается наименее. Меры к подъему сельского хозяйства должны быть иные — создание обширного внутреннего рынка путём развития местной промышленности, уменьшение накладных расходов посредством повышения техники и торговли сел.-хоз. продуктами и подъем сел.- хоз. знаний для лучшего использования почвенных богатств и уменьшения расходов производства“».

«У Бисмарка Витте были заимствованы мысли о финансовых монополях, прельщавших уже Вышнеградскаго, о желательности перехода железных дорог в собственность государства, о колониальной политике. Хотя Лист и учил, что «войны ускоряют для стран земледельческих введение в них мануфактуры», внешние задачи России — для Витте — „мирного характера“, миссия ее охранительная и просветительная по отношению к востоку.

В своих Всеподданнейших отчётах Витте знакомит Государя и Россию с основами проводимой им политики. Он уверяет, что Россия «при громадном разнообразии ее климатических и почвенных условий и неисчерпаемых естественных богатствах, заключает в себе все данные для полной национально-экономической независимости в будущем, при достижении которой не встретилось бы особенной надобности в поисках для русского хлеба иностранных потребительных рынков, а вместе с тем устранялась бы возможность затруднений, естественно неразлучных с обширным вывозом»

Исторические факты и фото на странице заимствованы из книг Фонда редких и ценных изданий Библиотеки Банка России.
Источники